Бывает так, что на душе очнулись,
Да опять таки бунтуют беспорядки.
И она просто треснула на части,
Безобразно так и не по шву.

И от сомнений сорванная крыша,
Словно с ураганом нехотя играет в прятки.
И я, открытый для безумных ливней и метелей,
Едва прикрыв глаза руками, против ветра медленно спешу.

Спешу напомнить сам себе и, вроде бы, моим,
Но, часто, неподвластным мыслям о том, что
Все не вечно, да, бывало и похуже, правда.
Я просто в этот раз, так получилось,
В незнакомый мир поглубже вник.

Он бывает врущим, абсолютно неприятным,
Грязным, почитателем душевных взяток.
Такой, словно обиженный на сверху проходящих старый половик.
И я, было уже, хотел устать, забыться и погаснуть,
Но вспомнил вдруг о том, каким бы ни был мир — в нем разглядел ее.

Припомнил, как застыл из-за чувств мне ранее незнакомых,
Непонятных. На мгновение притих и понял, все таки,
Что этот мир — мое.
Таких не может оказаться в скверном месте,
Из-за таких мир наполняют песни.
С ней вдруг все начинает оживать,
Сиять так ясно, что я могу взлететь над злыми облаками просто
И написать опять хороший, для кого-то — ни о чем,
Но для души такой необходимый стих.

Я ею зашиваю необузданную душу,
С ней возвращаю неотесанную крышу.
Ею наполняюсь и запоминаю каждую секунду,
Каждый драгоценный миг.